Брат Пхап Хай, старший монах, размышляет о важности подлинности в нашей жизни. В настоящее время брат Пхап Хай проживает в монастыре Хилинг-Спрингс, Австралия.
В 2004 году, когда я пил чай с досточтимым Тик Нат Ханом в монастыре Олений Парк в Калифорнии, он повернулся ко мне и сказал: «Знаешь, брат Пхап Хай, если мы действительно осознанны, то нет ничего, что не было бы учением». Недавно я был в Нью-Йорке на презентации своей книги. Перед началом мероприятия во второй половине дня я решил прогуляться и насладиться энергией Нью-Йорка.
Мощным моментом для меня как практикующего и как учителя стал момент, когда я дал себе разрешение отвечать на вопросы словами «Я не знаю».
За семь кварталов прогулки меня один раз назвали «фальшивым монахом», дважды — мошенником и много раз спрашивали, что я могу продать. Я был озадачен, так как был новичком во всем этом феномене «фальшивого монаха», и все же я нашел это отличной практикой для себя, чтобы поразмышлять о подлинности и не притворяться тем, кем я не являюсь».
Когда его попросили рассказать о цели буддийской практики, великий дзен-мастер Риндзай сказал, что «вся цель практики — стать настоящим человеком». Что значит позволить нашему подлинному «я» сиять? Это значит признать, что время от времени мы встречаем выбоины на дороге: мы злимся, мы устали, мы подавлены, и вместо того, чтобы думать, что это «плохо», мы принимаем их с распростертыми объятиями и просим их научить нас.
В 1999 году я путешествовал по Азии с досточтимым Тик Нат Ханом, и во время этого путешествия мы посетили несколько уличных рынков. Широкий ассортимент предлагаемых товаров поражал воображение, как и дешевые подделки известных брендов. Прибыв обратно в Деревню Сливы, Тик Нат Хан предложил нам всем задуматься о нашей собственной жизни как отдельных практиков и как духовного сообщества и убедиться, что мы не «продаем на рынке поддельные товары», будь то поддельный мир, поддельная радость или поддельное понимание. Для меня это было сильным приглашением к подлинности.
У нас много ролей в жизни, много обязанностей — и если мы не будем осторожны, то можем подойти к жизни практикующего с тем же тонким отношением: мы надеваем ее как рабочую одежду — это то, что мы делаем, а не то, чем мы являемся. Это еще одна роль, которую мы играем, а не снятие слоев самоидентификации.
Мне кажется, что в данный момент времени миру не нужно больше «святых», ему нужно больше настоящих людей, ему нужен подлинный ты.
В духовном мире также существует множество подделок. В нас самих также может быть тенденция притворяться, пока не получится. Подлинная духовная жизнь означает принятие себя такими, какие мы есть, и быть радикально прозрачными. Для меня, как практикующего и как учителя, очень важным моментом стало то, что я разрешил себе отвечать на вопросы словами «Я не знаю». Духовный рынок огромен, как и страдания в нашем сегодняшнем мире. Мне кажется, что одним из величайших преобразующих даров, которые мы можем предложить миру сегодня, является подлинность как практиков и как духовного сообщества. Мне кажется, что в этот момент времени миру не нужно больше «святых», ему нужно больше настоящих людей, ему нужен подлинный ты.
