Фасад собора двенадцатого века — наименее вероятное место, где можно найти высеченное в камне послание на арабском языке, но в португальском городе Коимбра это именно так. Марта Видал исследует историю собора и рассказывает о том, как 800 лет арабская надпись продержалась на стенах римско-католического молитвенного дома.
Камни собора двенадцатого века в Коимбре сияют в последних лучах солнца теплым летним вечером. Ласточки кружатся вокруг строгого здания, когда туристы выстраиваются в очередь, чтобы посетить романский памятник в третьем по величине городе Португалии.
Сложный трехэтажный портал собора на северном фасаде привлекает множество посетителей. Но рядом с ним находится нечто более уникальное, но гораздо более незаметное — арабская надпись на стене одного из старейших и важнейших римско-католических зданий страны.
Ее ширина меньше метра, и она находится так высоко, что остается незамеченной. Большинство прохожих не могут прочитать арабские буквы, высеченные на камне и поблекшие за восемь веков.
Алоис Рихард Нюкл, лингвист и арабист, посетивший старый собор летом 1940 года, перевел ее так: «Я написал (это) как постоянную запись моих страданий; моя рука однажды погибнет, но величие останется».
До него другие исследователи предлагали различные варианты прочтения надписи, которая, как считается, была выгравирована примерно в то время, когда был построен собор, но интерпретация надписи Найкла является наиболее широко цитируемой из всех.
Собор был построен на средства первого короля Португалии Афонсу Энрикеша в конце XII века, когда португальские войска еще сражались с мусульманскими правителями, известными как мавры. В период с восьмого по тринадцатый век мавры контролировали огромные территории нынешней Португалии. Этот регион был известен на арабском языке как Аль-Андалус.
Мусульманское правление в Коимбре продолжалось с перерывами до 1064 года, когда территория была завоевана войсками христианского короля Леона. Позднее город был включен в состав графства Португалия, а в 1179 году католическая церковь признала его первой столицей Королевства Португалия.
Известные как Реконкиста («Отвоевывание»), кампании христианских государств по отвоеванию земель у мусульман на Пиренейском полуострове сыграли центральную роль в формировании национальной идентичности Португалии и Испании.
Формирование португальской идентичности
После завоевания католическими монархами последнего мусульманского оплота Гранады в 1492 году, евреи и мусульмане были изгнаны, превратив Испанию и Португалию в исключительно христианские королевства. Синагоги и мечети были разрушены или превращены в церкви, а книги на иврите и арабском языке были сожжены в попытках стереть религиозное и культурное разнообразие региона.
Португальская идентичность формировалась в оппозиции к маврам, которые исторически изображались как враги. Хотя в учебниках истории подчеркиваются сражения, которые велись между христианами и мусульманами, Сабино говорит, что отношения не всегда были такими плохими. «В Коимбре жили разные люди, и тот факт, что арабская надпись сохранилась на стенах церкви в течение стольких веков, свидетельствует об этом разнообразии», — говорит он.
«Это послание о терпимости, о разнообразии, оно говорит нам о том, что на город повлияла арабская и исламская культура и цивилизация. Она рассказывает нам историю сосуществования». Сабино добавляет, что исламское и арабское влияние заметно в керамической плитке собора, изысканно украшенных колоннах и геометрическом деревянном потолке, которые сейчас выставлены в соседнем музее Мачадо де Кастро.
Даже после того, как Коимбра была отвоевана у мусульманских правителей, арабоязычная христианская община, известная как мозарабы (от арабского mustaʿrib, «арабский»), оставалась влиятельной в городе. Для Сабино лучшим примером присутствия мозарабов в регионе, вероятно, является граф Коимбры Сиснандо Давидес, который получил образование в мусульманской Кордове и служил как мусульманским правителям Севильи, так и королям Леона. Его могилу можно посетить в готическом клуатре собора.
«Моя рука однажды погибнет» — чья рука?
Хотя большинство ученых, изучавших надпись, согласны с тем, что она, вероятно, такая же древняя, как и церковь, очень мало известно о том, кто ее вырезал.
Найкл предположил, что ее вырезал каменщик из Мозараба, арабоязычный христианин, который работал на строительстве собора. Другие, например, Марио Баррока, специалист по средневековой эпиграфике, считают, что более вероятно, что это работа мусульманина — возможно, порабощенного каменщика или мусульманского художника, проезжавшего через Коимбру.
«Автор этой надписи говорит о завершении чего-то. Возможно, это сделал каменщик, работавший над церковью, и оставил ее как живой памятник своему труду, но мы точно не знаем», — говорит Салам Расси, историк, интересующийся встречами между христианами и мусульманами в средневековом исламском мире. «Что меня поразило, так это то, что это очень литературная надпись», — говорит он. «Это троп, который часто встречается в книгах: рука погибнет, но письмо останется. Жизнь эфемерна, но написанное слово вечно».
По словам Расси, надпись говорит об очень культурном владении арабским языком. «Это говорит о том, что в городе было глубокое знание арабского языка, и что люди использовали его не только в речи, но и как литературное средство», — говорит он.
«Величие останется»
Эта надпись говорит о стойкости и непреходящем наследии, которое для некоторых наполнено ностальгией по Аль-Андалусу, периоду, который часто идеализируют как эпоху межкультурного обмена, где процветали наука, искусство и архитектура.
Для Талала Абузгии, уроженца Ливии, который переехал в Коимбру в 2018 году, чтобы получить степень магистра, арабские слова на стенах церкви выражают большую печаль и тоску: «Я написал (это) как постоянную запись моих страданий», — гласит надпись. «В этой надписи много боли, но она показывает, что в Португалии, где когда-то был Аль-Андалус, жили и до сих пор живут мусульмане», — говорит он.
Сегодня мусульмане составляют менее 0,5 процента населения Португалии, насчитывающего около 11 миллионов человек. Не многие знают, что в прошлом мусульманами была гораздо большая часть населения». Когда Абузгия переехал в Португалию, он с удивлением обнаружил, что арабский язык оставил неизгладимое наследие в португальском языке и что на страну так сильно повлияла исламская культура.
«Когда я посещаю старые здания, замки, церкви или путешествую по здешним горам и долинам, я чувствую странную смесь узнавания, тоски и очарования от того, что я вижу», — говорит он. «Иногда я прикасаюсь к камням старого замка, закрываю глаза и путешествую со своим воображением в ту эпоху».
В отличие от Испании, где мусульманское владычество оставило архитектурные сокровища в таких центрах, как Гранада и Севилья, в Португалии, которая была довольно маргинальным регионом, сохранилось мало материальных останков. И хотя Аль-Андалус был в значительной степени забыт и проигнорирован в Португалии, его наследие все еще можно найти. Скромное и тонкое, как арабская надпись, выгравированная на стене собора, андалузское наследие все еще существует, все еще заметно — если только мы готовы его искать.
Марта Видаль
