Духовную энергию и силу можно целенаправленно использовать для создания структур и условий, позволяющих религиозным общинам сосуществовать. В контексте Южной Азии и, в частности, Индии, может ли само присутствие христиан стать даром для общины? Полезным указателем может стать пересмотр концепции Юбилейного года, описанной в книге Левит, Исайи и Луки, которая несет в себе послание искупления, восстановления, гостеприимства и обновления божественного завета — все это необходимо для межрелигиозного диалога. Следующая статья ищет возможные ответы, обращаясь к проблемам христианского мирянина и создавая основу для межрелигиозного диалога с акцентом на верность христианскому Евангелию. Цель состоит в том, чтобы создать условия, в которых различные представления о мире человеческого опыта могут процветать вместе.
Введение
Рост секуляризма, тем не менее, не смог вытеснить веру миллионов людей в различные религии мира. Большинство населения мира не только причисляет себя к той или иной религиозной вере, но и придерживается своих религиозных убеждений даже в безрелигиозных политических системах. Это наглядно демонстрирует силу религии. Поэтому эту духовную энергию и силу можно целенаправленно использовать для создания условий, необходимых для мира во всем мире, не только путем создания структур, которые позволят религиозным общинам прекратить разногласия, но и путем создания условий, в которых могли бы сосуществовать различные представления о мире и человеческом опыте. Что может быть лучшим поводом, чем Юбилейный год, чтобы отправиться в это путешествие?
В Евангелии от Луки 4:16-21 описывается, как Иисус провозглашает Свою миссию в синагоге. Иисус говорит Своим слушателям, что Он говорит о Юбилейном годе, описанном как в книге Левит, так и в книге Исайи. В книге Левит 25:8-55 «юбилейный год» описывается как повод для искупления, восстановления земли и гостеприимства для нуждающихся, будь то израильтянин или чужак, живущий в Израиле. Однако в Исаии 61:1-2 «год юбилея» изображен как послание надежды для изгнанной общины, подтверждающее их свободу и обещания в обновлении Божественного завета. Эти выдержки из Писания, по моей оценке, указывают на то, что ключ к пониманию Юбилейного года заключается в том, чтобы рассматривать его, прежде всего, как общинное событие. Юбилейный год напоминает общине о ее ответственности и привилегиях. Левит и Исайя изображают юбилей как знак благосклонности Господа через восстановление общины и, в конечном итоге, творения, что является «шаломом». Бенефициарами являются не только члены общины, но и посторонние люди, что дает равные возможности для справедливости, освобождения, безопасности и мира.
В Евангелии от Луки Иисус распространяет исполнение Юбилея за пределы Израиля. Он иллюстрирует свою миссию, намеренно рассказывая две истории, в которых речь идет о Божьем благословении язычников. В первой истории Бог использует Илию, чтобы благословить вдову и ее сына, а во второй — сирийский генерал получает благословение от Елисея. Эти контркультурные истории, кажется, вызывают изменения в атмосфере синагоги: от безразличия к напряжению, и жители Назарета пытаются убить Иисуса. Они не могут смириться с его возмутительно инклюзивным толкованием мессианского видения Исаии. Шалом, который Иисус провозгласил на Юбилее, бросил вызов тому, как израильская культура стала исключать людей, и, напротив, принял отношения шалома с теми, кто радикально отличался от еврейской общины.
Это имеет мощное применение для церкви в наши дни, потому что современное прочтение Юбилейного года призывает нас не только открыть наши сердца для тех, кто живет на периферии общества, но и содействовать шалому с представителями других религиозных конфессий, даже в ситуациях разногласий, борьбы или раздора. Это имеет еще большее значение в контексте Южной Азии, и особенно Индии, где христианская община представляет собой крошечное и уязвимое меньшинство среди гораздо более многочисленного населения индусов, мусульман и буддистов. Первые часто сталкиваются с серьезными трудностями из-за того, что исповедуют свою веру. Этот контекст натолкнул некоторых христиан на мысль о межрелигиозном примирении. Это примирение может быть достигнуто отчасти благодаря богатому вкладу церкви в области образования, здравоохранения и социальных услуг, которые ценятся людьми других вероисповеданий. Оно также могло бы произойти, если бы христиане считали себя активными миротворцами. Тогда само их присутствие могло бы стать даром для общества. Однако среди тех христиан, которые заинтересованы в межрелигиозном диалоге, многие уклоняются от него, поскольку чувствуют себя неадекватными в общении и отношениях с другими людьми.
Поэтому в данной статье мы попытаемся найти возможные ответы и, возможно, даже первые шаги к развитию межрелигиозного диалога, уделяя особое внимание Индии. В первой части рассматриваются проблемы христиан-мирян. Она направлена на создание основы для межрелигиозного диалога с упором на верность христианскому Евангелию. Цель — ответить не на вопрос, как создать структуры, позволяющие религиозным общинам сгладить различия, а на вопрос, как создать условия, в которых люди с порой очень разным восприятием мира смогут процветать вместе. Во второй части статьи будут рассмотрены возможные основы для создания межрелигиозного партнерства в целях содействия миру и гармонии, а также приведены некоторые конкретные примеры, включая межкультурные мероприятия и молитвы, а также официальный диалог.
Создание основы для межрелигиозного диалога
Западная Индия, особенно Махараштра, к сожалению, печально известна самоубийствами фермеров из-за долгов. Здесь фермеры берут кредиты под высокие проценты у ростовщиков, чтобы выращивать урожай. Однако они находятся во власти муссонных дождей, которые непредсказуемы. Отсутствие достаточного количества осадков или нашествие вредителей может разрушить их жизнь, так как они влезают в большие долги, из которых, кажется, нет выхода. Одна христианская пара, часто ходатайствуя перед Богом за этих фермеров, была вынуждена взять под опеку одну из деревень в этом регионе. Кроме того, жителей деревни научили заниматься альтернативным сельским хозяйством, которое не зависит от муссонных дождей. Результаты оказались обнадеживающими. Поскольку воды не хватало, для жителей деревни также был установлен скважинный колодец (ручной насос).
Перед тем как покинуть деревню, эта христианская пара выразила желание помочь кому-нибудь. Они спросили жителей деревни, которые в основном исповедуют индуизм: «Если бы мы хотели помочь одному человеку, который наиболее остро нуждается в помощи в деревне, кто бы это был?». Они указали на одинокую мусульманскую семью в деревне, которой была оказана помощь в строительстве дома. Можно только представить, как весь этот эпизод вызвал эффект пульсации: обеспеченная пара («имущие») проявляет самоотверженность, делясь с бедными фермерами, находящимися на грани долга («неимущие»), и заступается за мусульман, которые были в меньшинстве, что в свою очередь смягчает большинство индуистской общины.
Возможно, в этой истории речь идет не о каком-то исключительном поступке. Однако, что делает ее примечательной, так это редкость, с которой сообщается о подобных событиях. Нас почти ежедневно бомбардируют новостями, в которых религия изображается как причина, казалось бы, умышленного конфликта во всем мире. Мы редко слышим истории о миротворческой силе религии. Этот вклад часто остается незамеченным, отчасти потому, что сенсационные светские СМИ редко обращают внимание на роль религиозных миротворцев, поскольку их работа зачастую недостаточно драматична. Кроме того, что касается церкви, многие в ее общине не видят большой ценности в этой работе, поскольку она не направлена на привлечение новых христиан в церковь как таковую.
Иисус: Князь мира
Что нужно сделать в Индии, чтобы христианин-мирянин, придерживающийся фундаменталистской веры, или евангельская церковь, которая может быть очень осторожной, со многими богословски образованными пятидесятниками или харизматическими лидерами, которые часто с подозрением относятся к наведению мостов с лидерами других конфессий, начали совместную деятельность с другими религиозными конфессиями и занялись миротворчеством? Поскольку многие христианские миряне в Индии боятся скомпрометировать свою веру в религиозном диалоге, так как считают, что это может размыть чистоту Евангелия, христианам следует, прежде всего, изучить роль Христа в дискуссии. Исаия 9:6 и Ефесянам 2:14-17 утверждают, что Иисус — «Князь мира», потому что Он делает евреев и язычников единым целым, разрушая враждебную стену и примиряя их. Поэтому долговечность межрелигиозной инициативы и участие христианских мирян на местах зависит от ответа на вопрос: «Какова роль Господа Иисуса, с христианской точки зрения, на религиозном круглом столе?».
Далее по теме мира, принимая Медаль мира ООН 1984 года, в 1984 году философ Джидду Кришнамурти выступил перед Организацией Объединенных Наций в Нью-Йорке. Он задал несколько острых вопросов, выделив провал различных мирных инициатив и связав это с миром (или его отсутствием) внутри людей. Он спросил:
Почему, после всех этих тысячелетий, почему человеческие существа во всем мире не живут в мире? Общество, культура, традиции создаются всеми людьми. Мы создали это общество. Мы несем ответственность за это общество, которое коррумпировано, аморально, жестоко, расколото, жестоко и так далее. Мы создали его, это общество, в котором мы живем. Мы и есть общество… И пока люди, каждый из нас, радикально не изменит себя, у нас будут вечные войны, не будет мира на земле…
Война не в Бейруте, она в наших сердцах и умах… Есть ли психологическая безопасность в семье, в группе, в общине, в нации? Есть ли какая-то внутренняя безопасность? … Если мы не уверены в этом, уверены, ясны, мы пытаемся искать безопасность вовне, снаружи, через государства, через религиозные организации, через какие-то идеологии. Поэтому очень важно… чтобы мы сейчас вместе обсудили и выяснили для себя, есть ли внутренняя безопасность — безопасность в наших отношениях друг с другом… Ни одна организация в мире не предотвратила ни одной войны… Поэтому мы должны, и каждый из нас, выяснить, почему мы так живем. И возможно ли радикально изменить всю нашу психику. Если там нет революции, то просто внешние революции имеют очень мало смысла «1.
Кроме того, продолжая тему мира во всем мире, который начинается с себя и своего дома, старая китайская пословица гласит:
Если есть праведность в сердце, будет красота в характере. Если есть красота в характере, будет любовь в доме. Если в доме есть любовь, то в нации будет порядок. Если есть порядок в нации, то будет мир во всем мире.
Шопенгауэр изображает противоположную картину, рассказывая о судьбе австралийского бульдога-анта, который буквально пожирает сам себя в самоинициированной битве. Он пишет:
Если разрезать муравья-бульдога пополам, то передний и задний сегменты вступят в жестокую борьбу. Голова схватит хвост зубами, а хвост будет яростно жалить голову. Борьба может длиться часами.2
Возможно, это меткое описание внутренней борьбы, с которой сталкивается каждый человек, между желанием следовать своим собственным желаниям и следовать Богу. Апостол Павел описывает это в Галатам 5:17 как «природа против духа», а в Римлянам 7:14-25 — как «зло против добра». Однако во 2-м послании к Коринфянам 5:19 говорится: «Бог примирил с Собою мир во Христе, не считая грехов человеческих против них. И Он передал нам весть примирения».
Таким образом, Библия говорит о мире, прежде всего, в жизни каждого человека, прежде чем он сможет распространиться на других. Слово «примирение» — это не просто воссоединение людей, которые были отделены друг от друга. Это может быть восстановлением отношений, но не полным примирением. Примириться — это не значит замазать трещины и сделать вид, что ничего не произошло. Примирение — это признание причины разрыва, осознание того, что только после устранения этой причины можно восстановить настоящую дружбу. Однако, как проницательно заметил Кришнамурти, каким бы хорошим ни выглядело примирение снаружи, его долговечность будет зависеть от того, насколько человек примирился внутри себя. Я считаю, что для христианского мирянина личное примирение является основой для христианского диалога о межрелигиозном мире, потому что это подготовит мотив для действий. Этим мотивом будет стремление к миру с другими общинами как плод христианской жизни, а не для предотвращения конфликта.
Поэтому я бы предположил, что если стремление к миру не является частью излияния господства Христа в жизни человека, то вряд ли какой-либо другой мотив сможет поддержать попытки миростроительства во времена конфликтов и трудностей, а также натиска времени и конфликтов. Если рассматривать мирные инициативы как часть упомянутого перелива, это поможет укрепить уверенность в трех областях понимания межрелигиозного диалога, а именно: а) он не является компромиссом с Писанием, б) речь идет о солидарности Бога с жертвами религиозного фанатизма через крест и в) он способствует развитию духа прощения.
Межрелигиозный диалог — это не компромисс с Писанием
Если миряне-христиане должны взять на себя инициативу в межрелигиозном миротворчестве, то необходимо, чтобы они были уверены, что такая инициатива не является ослаблением Писания, как многие опасаются в Индии. В Евангелии от Луки 14:31-32 Иисус говорит о послах как о тех, кто ищет условий мира между враждующими народами. Деяния 10:36-38 подтверждают, что Иисус проповедовал «благую весть» о мире, исцелении и освобождении. Напротив, согласно Иеремии 6:14 и 8:11, лжепророки провозглашают: «Мир, мир», хотя мира нет, потому что они не исцелили раны народа и не положили конец его жадности и несправедливости. Библейский миротворец является как физическим, так и пророческим. Библия подчеркивает большую истину полного примирения враждующих сторон — физического и эмоционального. В Библии подлинный мир всегда и справедлив, и нравственен.3
Крест — это Божья солидарность с жертвами религиозного фанатизма
Великолепный христологический гимн Филиппийцам 2:6-11 показывает, что Сын Божий не остался в безопасной неприкосновенности небес. Он опустошил и смирил Себя, чтобы служить. Он стал маленьким, слабым и уязвимым. Он вошел в нашу боль, отчуждение и искушение. Он позволил Себе стать жертвой вопиющей несправедливости. Христос знает, что такое страдание, ведь Его предали, пытали и распяли религиозные лидеры Его времени. Поэтому крест не является случайным вторжением в жизнь Иисуса. Это в некотором смысле естественный результат жизни в солидарности со сломленными, раздавленными, разрывающимися между выбором и изгнанными из своих домов. Пришествие Христа во плоти — это не только превращение Бога в человека, но и солидарность со слабыми и угнетенными. Опыт Иисуса на кресте — это высший опыт богооставленности. Поэтому Христос способен понять боль тех, кто страдал от религиозного фанатизма. Страдание Христа вместе с нами приводит к моральной задаче создания среды мирного примирения.
Межрелигиозный диалог способствует развитию духа прощения
В основе «нового рождения» лежит признание того, что Бог даровал нам свои дары любви и прощения, и поэтому мы призваны даровать то же самое другим. Божий дар спасения через Христа, пришедшего на землю, обладает преображающей силой именно потому, что предлагает последователям Иисуса модель любви, выражающейся в повседневной жизни. Жизнь в соответствии с этим прощающим, милостивым Божьим миром вполне может повлечь за собой страдания, так как она может быть связана с отказом от справедливости, которая по праву причитается жертве. Действительно, прощение нелогично и несправедливо, потому что жертва отказывается от права на месть виновным, но это единственный ответ на бесконечную ненависть и кровопролитие.
Межрелигиозный диалог может стать платформой для поощрения жертв к выражению таких чувств, а не к их подавлению. Успех усилий епископа Десмонда Туту в рамках Комиссии по установлению истины и примирению является тому примером. Перспектива страдания, а не ответного насилия, конечно, чужда современным представлениям о самосовершенствовании; она также чужда некоторым современным выражениям христианства, которые стремятся навязать другим свое видение благочестивого общества.
Развитие языка ненасилия
В межрелигиозном диалоге одним из видов мышления, отчуждающим одну сторону от другой, является практика моралистических суждений, которые могут вызвать у других чувство вины, стыда и страха. Например, одна сторона может подрывать другую, полагая, что другие заслуживают наказания за свои проступки. Подобное мышление, хотя и неосознанное, может отражаться в межконфессиональных беседах. Поэтому, чтобы заложить основы эмпатии между сторонами, предлагается разработать язык ненасилия. Действительно, в контексте христианской жизни, Павел пишет в Ефесянам 4:29: «Никакое недоброе слово да не исходит из уст ваших, но только такое слово, какое полезно для назидания, сообразно с потребностью времени, чтобы оно давало благодать слушающим».
Взаимосвязь между языком и насилием является предметом исследования профессора психологии О. Дж. Харви в Университете Колорадо. Он взял случайные образцы литературных произведений из многих стран мира и проанализировал частоту употребления слов, классифицирующих и осуждающих людей. Его исследование показало высокую корреляцию между частым использованием таких слов и частотой случаев насилия. Неудивительно, что в культурах, где люди мыслят категориями человеческих потребностей, насилия значительно меньше, чем в культурах, где люди называют друг друга «хорошими» или «плохими» и считают, что «плохие» заслуживают наказания. В основе большей части, если не всего, насилия — словесного, психологического или физического, между членами семьи, племен или народов — лежит мышление, приписывающее причину конфликта «неправильности» противников, и соответствующая неспособность думать о себе или другом с точки зрения уязвимости, т.е. того, что человек может чувствовать, бояться, желать или чего ему не хватает.4
Слово «юбилей» происходит от еврейского слова йобал, которое буквально означает «рог барана» и образно обозначает «трубный звук свободы», или от латинского глагола jubilare, «кричать от радости».5 Первоначально еврейский юбилейный год был связан с землей, имуществом, правами собственности и возвращением на свою землю или в свою семью. Согласно книге Левит 25, рабы и заключенные также были освобождены, долги были списаны, а милости Божьи праздновались всеми. Это был праздник, уходящий корнями в племенную культуру. Поэтому «юбилей» стал ассоциироваться со свободой. Даже если не обращать внимания на эти различия, крик радости и призыв к битве из одной и той же трубы подготовили слушателей соответствующим образом. В контексте межрелигиозного диалога это наблюдение имеет большое значение. Юбилейный крик» предназначен для празднования, а не для конфронтации. Это различие должно занимать центральное место в диалоге.
Практическое применение этой перспективы можно найти в ненасильственной коммуникации (ННК) — процессе общения, разработанном психологом Маршаллом Б. Розенбергом на основе идеи о том, что все действия человека — это потребности, которые люди стремятся удовлетворить. Несмотря на то, что человек в первую очередь сострадателен, он прибегает к насилию или поведению, причиняющему вред другим, когда не может найти более эффективные стратегии удовлетворения потребностей. NVC был описан как язык сострадания, как инструмент для позитивных социальных изменений: «Снова и снова люди преодолевают парализующее воздействие психологической боли, когда у них есть достаточный контакт с кем-то, кто умеет сопереживать».6 NVC фокусируется на трех аспектах общения: 1) честное выражение себя другим, 2) понимание и разделение эмоций, выражаемых другим, и 3) аутентичное выражение себя таким образом, чтобы вызвать сострадание у других. Вместо того чтобы концентрироваться на том, с чем мы согласны или не согласны, мы должны выяснить, в чем мы нуждаемся.7 Признание и понимание этих потребностей может создать общую основу для связи, сотрудничества и более гармоничных отношений.
Это можно сделать четырьмя способами — наблюдениями, чувствами, потребностями и просьбами:
Наблюдения: Научиться описывать то, что мы видим или слышим, конкретно и нейтрально, подобно тому, как видеокамера может запечатлеть момент без оценки.
Чувства: Учимся называть эмоциональные переживания, связанные с нашими потребностями, которые были удовлетворены или остаются неудовлетворенными.
Потребности: В контексте ННК «потребности» означают то, что в нас наиболее живо — наши основные ценности и самые глубокие человеческие желания.
Просьбы: Учиться определять и выражать конкретное действие, которое, по нашему мнению, будет служить удовлетворению наших потребностей, а затем проверять у других участников их готовность участвовать в удовлетворении наших потребностей таким образом. Дух просьб основывается на нашей готовности услышать отказ, понимая, что отказ — это выражение того, что потребности другого человека не удовлетворяются, и поэтому продолжая работать над поиском путей удовлетворения потребностей каждого. Два вопроса, которые направляют поиск решения, следующие:
- Что я хочу, чтобы этот человек сделал, что отличается от того, что он или она делает?
- Какой я хочу видеть причину действий этого человека — сделать то, о чем я его прошу?
Независимо от различных теоретических взглядов на природу диалога, как политики, так и практики сталкиваются с проблемами в обеспечении эффективного диалога на практике. Качество диалога и развитие чувства сопричастности между участниками требует признания психологического аспекта: чем больше понимания, тем больше потенциал для социальной сплоченности. Одного знания социальных факторов и общественных структур недостаточно. Диалоги становятся эффективными, когда они направлены на устранение неравенства между группами, для чего крайне необходимы навыки общения. Навыки NVC побуждают людей к позитивному взаимодействию, тем самым расширяя их возможности. Это означает, что они, в свою очередь, могут эффективно справляться с возможным непониманием, предрассудками и конфликтами, возникающими между ними.
В контексте 1 Петра 3:15-17 «диалог» также становится возможностью дать основание для надежды, которую имеют христиане. «Диалог», — пишет Джон Стотт, — «это беседа, в которой каждая сторона серьезно относится как к предмету, так и к другому человеку, желает слушать и учиться, а также говорить и наставлять».8 Этот метод общения был очень популярен у Иисуса и Павла. Иисус часто беседовал не только со своими религиозными противниками, то есть фарисеями и саддукеями, но и с другими иудеями, самаритянами, греками, римлянами и «ищущими». Деяния апостолов изобилуют тем, что Павел использует этот вид общения, будь то на Марсовом холме, в Афинах, в зале Тиранна или из римской тюрьмы. Например, в Деяниях 17 мы видим, как Павел обращается к греческой религии и философии, чтобы помочь своим слушателям понять его веру. Это хорошо сформулировал Дэвид Лоххед, сказав, что диалог должен определяться не как поиск согласия, а как поиск понимания.9 Межрелигиозный диалог помогает христианам понять положение нехристиан и то, как Евангелие отвечает на их нужды, а также отвечает на вопросы людей, чтобы «вовлечь их в личную встречу с требованиями Бога».10
Практика межрелигиозного диалога
Недавний анализ, проведенный Pew Research Centre по Индии, рисует мрачную картину для остального мира. Среди 198 стран он поставил субконтинент на четвертое место в мире по религиозной нетерпимости.11 Как христианин в Индии, я призван не только реагировать, но и быть ответственным, а быть ответственным — значит выйти за рамки интеллектуалистской встречи идей, которая часто приводит к тупику в межрелигиозном диалоге. Заниматься идеями без действий и словами без дел — невыгодно. Встречи с двумя представителями разных религий могут предоставить пространство для обсуждения религиозного опыта и теологического обмена. Они выявляют общие черты, которые можно отметить, и несовпадающие черты, к которым следует относиться с уважением. Однако добиться совместных действий непросто. Это связано с тем, что часто при объединении религиозных общин возникает проблема, связанная с тем, что они разделены исторической травмой, которая породила многолетнюю подозрительность. Заставить их выйти за рамки своих собственных, партийных интересов и работать с другими во имя общего блага, таким образом, очень сложно. Поэтому в данной статье мы рассмотрим герменевтику, возможности и варианты такого позитивного развития событий.
Герменевтика шалома
Для древних греков и римлян мир был важен скорее в теории, чем на практике: оба сообщества регулярно воевали. Напротив, в Библии мир — это ключевая характеристика Бога, выдающаяся концепция, столь же важная на практике, как и в теории. Английское слово «мир» часто подразумевает внутреннее спокойствие и умиротворение, а также отсутствие раздоров и вражды. Однако еврейское слово гораздо богаче по смыслу. Еврейское слово «мир», «шалом», происходит от корня «ш-л-м», означающего целостность и завершенность.
Когда шалом используется в качестве приветствия (Бытие 29:6, 43:27-28 и 37:14, Исход 18:7), оно выражает искреннюю заботу о здоровье, богатстве или общем уровне жизни другого человека.12 Однако шалом не означает отсутствие конфликтов, поскольку напряженность является необходимым результатом разнообразия, от которого зависит творение. Скорее, шалом — это творческое и ненасильственное разрешение конфликта в контексте большего единства, которое уважает и питает разнообразие. Мир возникает из чувства связи и принадлежности к большему целому, а в идеале — к ряду все более великих целостностей, работающих от микро- до макрокосмоса, от человека до планеты и от творения до Творца. Мир противопоставляется войне. Так, в Бытие 26:29-31 Авимелех и Исаак обмениваются клятвами и заключают мир. Мирный договор или дружеский союз исключает войну между двумя сторонами. Это состояние позитивной дружбы и безопасности между двумя сторонами.
Когда мы говорим о шаломе, мы должны говорить о контексте, который отвергает конформизм и однородность, уважает индивидуальные и культурные различия и находит способ преодолевать вызовы разнообразного человеческого взаимодействия таким образом, чтобы это разнообразие процветало, не выливаясь в жестокую конфронтацию между культурами, группами, религиями и т. д. Творчество, возникающее из человеческого разнообразия, а также из разнообразия природы и космоса в целом, необходимо для выживания жизни. В одном из направлений раввинистической мысли библейская история о Вавилонской башне в Бытие 11 была воспринята как доказательство того, что Бог желает разнообразия, а не единообразия. Современное представление о мире предполагает, что ситуация в Вавилоне, до появления башни, была идеальной. Все говорили на одном языке, разделяли одну культуру и работали вместе в мире, но раввины отвергают этот идеал как ложное благо13.
На земле с начала времен существовали различия и различные группировки: семья, община, более крупная община, нация, идеи против идей, идеологии против идеологий. Шалом включает в себя способность относиться друг к другу с уважением и состраданием, как к разным рассеянным людям, разных культур и с множеством языков. Мы должны научиться быть разными, быть верными своим родным культурам, и в то же время научиться использовать наши различия для общего блага, осознав, что мы принадлежим к единому целому. Разнообразие и однородность по отдельности недостаточны и опасны. Оба, работая вместе, т.е. разнообразие в единстве, движутся к шалому.14
Примирение двух противоборствующих сторон называется миром, и благодаря ему существо сохраняется, а составная единица или сообщество может продолжать существовать. Мир не достигается путем стирания разнообразия человеческих проявлений. Мир устанавливается, когда мы учимся ненасильственно управлять напряжением, возникающим из-за естественного трения в мирном сосуществовании. Поскольку человечество является творением Бога, человеческая жизнь священна. Поэтому лишение кого-либо жизни является грубым нарушением Божьего творения и закона. Однако, чем больше мы видим в «другом» человека, тем труднее манипулировать им, чтобы увидеть в нем «врага». История пропаганды показывает, что для того, чтобы подготовить народ к войне, необходимо обесчеловечить врага. Только когда мы сражаемся с безликим и дегуманизированным врагом, мы можем отказаться от сострадания, которое, как отмечали раввины, покоится в сердце даже самого отважного воина.
Сегодня беглое наблюдение за человеческими операциями показывает то, что по пословице можно выразить следующим образом: «Мир становится все меньше и меньше». Эта растущая взаимозависимость стала результатом быстрого технологического прогресса и международной торговли, а также растущих транснациональных отношений. Теперь мы очень сильно зависим друг от друга как на местном, так и на глобальном уровнях. Это означает, что нам необходимо налаживать более тесное сотрудничество, несмотря на различия. Тем не менее, трудно достичь духа подлинного сотрудничества до тех пор, пока люди остаются равнодушными к ценности чувств и счастья других людей и, в конечном счете, к человеческой жизни.
Шалом бок о бок
Собирая осколки в 2008 году после массовых беспорядков в Ориссе, Индия, христианская организация почувствовала себя призванной построить гармонию между фракциями. Неуверенные в том, что их примут в нестабильном регионе, они, тем не менее, решились на это. Прибыв на место, они призвали зрителей принять участие в простых играх и занятиях. Простые занятия развивались по мере того, как к ним присоединялось все больше людей. Когда пришло время раздавать призы победителям, один молодой человек, получив приз, сказал организаторам: «Вы не спрашивали моего племени, имени, общины, касты или к какой деревне я принадлежу, а просто позвали всех нас играть — спасибо вам».
Чтобы укрепить доверие, они начали с культурных и спортивных мероприятий в деревне. Это продолжалось более двух лет, прежде чем команда поняла, что завоевала доверие обеих групп, после чего они начали личные беседы об управлении конфликтами. На каждой ежеквартальной встрече проводились мероприятия, анализ и ролевые игры, помогающие участникам научиться мирным методам решения проблем. Во время одной из встреч один из молодых людей признался, что насилие, в котором он и его община участвовали, было спровоцировано посторонними людьми. Приняв участие в испытаниях конфликтующих общин, он обязался стать волонтером по урегулированию конфликтов в их регионе.
Майкл Барнс подчеркивает различие в диалоге: лицом к лицу или бок о бок, ссылаясь на консультацию Департамента по делам общин и местного самоуправления. Диалог лицом к лицу — это обмен идеями, который приводит к тому, что люди начинают лучше понимать друг друга, включая празднование общих ценностей, а также признание различий. Диалог «бок о бок» — это совместное социальное действие, в котором люди работают вместе для достижения реальных и позитивных изменений в местном сообществе15.
Диалог «бок о бок» не столько направлен на понимание друг друга, сколько является способом совместной работы. Здесь две стороны реализуют проекты, которые служат общему благу, на определенной территории. Этот невербальный диалог сосредоточен на общей жизни и потребностях. В то время как традиционная модель межрелигиозного диалога сосредоточена на разрешении проблем лицом к лицу, миллениалы, которые учатся на собственном опыте, могут найти процесс «бок о бок» более привлекательным.
Призыв христиан к социальному участию — это призыв следовать жизни и служению Иисуса, которое было не просто демонстрацией симпатии, но выражало солидарность, которая делает всю человеческую жизнь частью своей собственной. Назаретский манифест», основанный на Исаии 61:1-2 в Евангелии от Луки 4, получает свое подробное объяснение в продолжении Исаии 61: 2-11 — это год восстановления, обновления и примирения. Юбилейный год нельзя отмечать без практических последствий для общины. В контексте межрелигиозного диалога я предлагаю четыре подхода для достижения этой цели. Каждый из них помогает исполнить вторую заповедь — любить ближнего, как самого себя. Эти четыре подхода являются практическим применением для того, чтобы ощутить преимущества «Юбилейного года».
Частая и горячая молитва за мир (различных) окружающих сообществ
Джон Стотт, который сыграл важную роль в призыве церкви сосредоточиться на своей социальной ответственности, советует нам не отвергать увещевание молиться как некую пиетистскую неуместность. Бог — Бог не только народа своего завета, но и народов.16 Иисус учил нас молиться за врагов наших (Матфея 5:44). Библия утверждает важность молитвы за правителей, правительство, наши дома и общество (1 Тимофею 2:2). Когда поместная церковь часто и горячо молится за мир в различных окружающих общинах, она становится чувствительной к конфликтным ситуациям и нуждам. Индивидуально, целенаправленная молитва делает человека лучшим миротворцем. Кроме того, молитва за такие сообщества устраняет горечь и формирует способность прощать.
Активное содействие межрелигиозному диалогу
Диалог — это не дебаты, и нам нужны не дебаты, а диалог, потому что дебаты создают менталитет победителей и проигравших, тогда как диалог приносит понимание. По своей сути, межрелигиозный диалог объединяет представителей различных религиозных традиций для беседы. В нем могут принимать участие участники любого уровня, от низового до элитарного. Диалог может преследовать различные цели со стороны участников и принимать различные формы. В ходе дискуссии отдельные люди и группы могут прийти к лучшему пониманию других религиозных традиций и многих точек согласия, которые существуют между ними. Таким образом, межрелигиозное понимание может привести к единству, необходимому для совместной работы религиозных людей в своих общинах. Поэтому содействие такому пониманию может принести пользу общинам.
Хотя диалог является важным шагом, мы должны помнить, что не существует быстрых или легких решений. Мы не можем скрыть различия, существующие между различными конфессиями, как и не можем надеяться заменить существующие религии новой универсальной верой или заставить всех перейти в христианство. Каждая религия внесла свой особый положительный (и отрицательный) вклад в мир, который нельзя игнорировать, несмотря на, возможно, понятное предубеждение против них.
Там, где существует молчание и непонимание, изучение других религий может стать мощным шагом вперед. Получение знаний о других религиях не означает обращения в другую веру, но может способствовать пониманию и уважению других конфессий. Чтобы понять другую традицию, пишет Дэвид Лоххед, нужно не соглашаться с ее заповедями.17 Это одно из качеств, благодаря которому Даниил был эффективен при вавилонском (Навуходоносор, Белшаззар) и персидском (Дарий, Кир) царских дворах. Спустя столетия мы видим Павла, который был иудеем по рождению и римлянином по гражданству, хорошо разбирался в иудейской и эллинистической культуре и академических кругах, используя все это для провозглашения Евангелия.
Таким образом, межрелигиозный диалог не является евангелизмом, но его можно рассматривать как деятельность, которая дополняет и усиливает евангелизм. Через диалог мы можем узнать и адаптировать лексику, которая оскорбительна друг для друга. Например, слово «крестовый поход», используемое для обозначения христианской проповеди в массовом масштабе, для нехристиан будет означать нечто совершенно иное. Общение в духе смирения и самокритика также будут полезны для укрепления доверия. Отношения, следовательно, улучшатся, так как ясное понимание веры и жизни соседей устранит неверные представления о других религиях.
Межрелигиозное участие в решении социальных проблем
Критика христианских доктрин, практик и традиций — это богословская задача, требующая от христиан и всей церкви проявлять мужество пророков (1 Коринфянам 12:28; Ефесянам 4:11), которые критикуют не только проблемы внутри сообщества Божьего народа, но и более масштабные социальные несправедливости и этические кризисы. Пол Книттер отмечает, что центральное учение Иисуса раскрывает его «преимущественную заботу» о бедных и отверженных,18 а не о религиозных идеях (Луки 4:18). Это исполнение Божьего мандата, данного людям в Бытие 1:26-28, т.е. обязанности заботиться обо всех существах, что призывает христиан активно предотвращать нанесение ущерба или жестокое обращение со всеми существами и защищать их жилище — землю. Это и есть управление «жизнью».
Хотя целью межрелигиозного диалога является «понимание», как утверждает Паниккар,19 многие мировые институты и даже страны считают межрелигиозный диалог благодатной почвой для поиска общих средств для практического решения социальных и этических проблем в наши дни. Корни многих социальных зол уходят в религиозные верования и связанные с ними конфликты, но и решения можно найти там же, начав с диалога. Таким образом, участие в подобных встречах само по себе является первым шагом к социальной активности. Единодушное неприятие фанатизма посредством межрелигиозного диалога оказывает мощное влияние на социальные и моральные проблемы, поскольку религия играет важную роль в формировании моральных норм и ценностей людей.
Многие социальные проблемы, такие как бедность, неизлечимые болезни, терроризм и разрушение экосистемы, на самом деле уже привели многих людей к совместной работе. Хотя герменевтические толкования и теология основных понятий — любовь, справедливость, милосердие, добрые дела, долг — различаются в разных религиях, на практике можно увидеть и испытать много общего. Если межрелигиозный диалог, возможно, не сможет помочь разным религиям прийти к согласию относительно конкретной религиозной идеи, то межрелигиозная социальная деятельность сможет объединить их вместе для решения общественных проблем.
Возможно, самое большое преимущество совместных программ заключается в том, что они могут, так сказать, «обезвредить» внешние факторы, подстрекающие одну общину к насилию против другой. Не религия как таковая является причиной конфликта, а люди, использующие религию в личных, коммерческих и политических целях. Эти угрозы должны быть разоблачены. После коммунальных конфликтов в некоторых районах Центральной Индии одна из организаций, занимающихся вопросами миростроительства, отметила, что среди некоторых регионов, где насилие было максимальным, было несколько деревень, где различные общины встали на защиту друг друга и защищали друг друга. Это стало возможным благодаря тому, что лидеры общин выявили влияние, исходящее извне их общин, и отреагировали на него. Такие превентивные действия были частью результатов совместных социальных акций, проводимых различными религиозными общинами.
Помощь/гуманитарная помощь
Движимые желанием помочь менее удачливым, многие религиозные НПО занимаются гуманитарной помощью. Их стремление — облегчить страдания людей, будь то стихийные бедствия или антропогенные катастрофы. Многие из них также участвуют в долгосрочных проектах развития. Программы гуманитарной помощи могут способствовать построению мира, содействуя сокращению бедности и решению проблемы экономического неравенства. Они также могут поддерживать развитие организаций гражданского общества, которые предоставляют возможности для мирного участия и урегулирования конфликтов. По моему опыту, многие НПО утверждают, что процессы участия в определении потребностей сообщества и содействии его развитию могут помочь предотвратить насильственный конфликт. Эти процессы планирования способствуют миростроительству, объединяя лидеров сообщества, преодолевая этнические/религиозные разногласия и смешивая противостоящие друг другу группы.
Согласно известному исследованию Ашутоша Варшнея, проведенному в четырех индийских городах, общинные конфликты имеют тенденцию перерастать в насилие, когда межобщинные ассоциативные связи слабы. Сильные ассоциативные формы гражданского участия, такие как интегрированные бизнес-организации, профсоюзы, политические партии и профессиональные ассоциации, способны контролировать вспышки этнического насилия, поскольку они преодолевают границы групповой идентичности.20
Во время исследования многочисленных деревень, пострадавших от беспорядков 2008 года в Кандхамале (штат Одиша, Индия), для одной из христианских организаций не стало сюрпризом то, что молодые люди, которые были вовлечены в такие действия, были безработными. Поэтому команда начала предлагать навыки по обеспечению средств к существованию и устойчивому развитию. Они успешно реализовали совместные проекты с нехристианскими организациями, такие как продовольственная безопасность и развитие навыков для безработной молодежи. Эта организация успешно реализует свои общественные проекты во многих других регионах с нехристианскими организациями, потому что они приняли рабочую политику партнерства с любой организацией, разделяющей схожие ценности.
Заключение
Несмотря на прогрессирующую секуляризацию, вызванную всемирной модернизацией, и несмотря на снижение религиозной идентификации в некоторых частях мира, подавляющее большинство человечества продолжает следовать той или иной религии. Эта непоколебимая вера в Бога, проявляющаяся даже в безрелигиозных политических системах, ясно демонстрирует силу религии. Эту духовную энергию и силу можно было бы целенаправленно использовать для создания духовных условий, необходимых для мира во всем мире.
Однако Ганс Кюнг заметил: «Не будет мира между народами, если не будет мира между религиями. И не будет мира между религиями, если не будет более широкого, более эффективного диалога между ними».21 В последнее десятилетие или около того правительства всерьез заинтересовались религией. Причины очевидны — религиозные общины являются важным элементом религии, который либо является проблемным, либо играет позитивную роль на общественной арене.
В ходе нашей недавней деятельности в июле-августе 2018 года, когда мы работали над оказанием помощи пострадавшим от наводнений в Керале, Индия, нам стало известно о различных перспективах между религиями. Первый сценарий исходил от нашей команды (христианской НПО): когда распространилась информация о нашем предложении работать с местными партнерами в регионе, многие местные жители ответили вопросом, должны ли эти партнеры быть христианами. Этот вопрос, несмотря на его непритязательность, свидетельствует о глубоко укоренившихся убеждениях, которые необходимо опровергнуть. Действительно, многие исповедующие христианство индийцы практически не общаются с нехристианами, рассматривая представителей других религий как угрозу вере, которую нужно обратить или избегать. Но в такие времена, как сейчас, когда постоянно ощущается страх и напряжение, которые существуют во многих частях нашего мира из-за общинной дисгармонии, является ли христианство оставаться пассивным? Как мы можем стоять в стороне, опасаясь синкретизма? Иронично, что хотя большинство христиан стремятся к физическому миру в Иерусалиме и надеются на духовный Иерусалим, в своих общинах они стремятся только к духовному миру, не внося никакого вклада в мир физический.
Второй сценарий исходил из новостей СМИ, которые сообщали о восхищении военнослужащих ВВС, участвующих в спасательных операциях. Это связано с тем, что когда они привезли продовольствие и медицинскую помощь тем, кто искал убежища в здании церкви, руководители церкви попросили доставить их и в храм, который тоже превратился в убежище, потому что руководители считали, что имеющихся у них запасов хватит на некоторое время, в то время как люди в храме нуждались в срочной помощи. Было бы утопией стремиться к тому, чтобы первый сценарий изменился на противоположный (то есть, чтобы мы чаще наблюдали отношение, продемонстрированное во втором случае), не только во время бедствий, но и в повседневной жизни в целом?
Мы, нынешнее поколение, несомненно, должны стремиться к настоящему миру — если не для себя, то для наших детей. Настало время исследовать межрелигиозный диалог как способ действовать в качестве «благословенных миротворцев» или, как сказал Джон Стотт: «Цель диалога для христианина — послушное свидетельство об Иисусе Христе и провозглашение его для Церкви как того, что принадлежит Христу Господу. В этой встрече изменяется Церковь, изменяется мир и прославляется Христос».22 Но для того, чтобы межрелигиозный диалог созидал мир, мы не должны допускать, чтобы он был лишь на словах. Традиционная последовательность диалога — лицом к лицу, а затем бок о бок. Это было бы истинной практикой шалома, который предписывает управлять всем творением.
Джойсон К. Чериан
имеет степени по теологии и философии и является аспирантом Пунского университета. Он является рукоположенным служителем служения «Манна Министриз», Индия. Наряду с пасторским служением он руководит молодежным движением CLFA, работающим в Юго-Восточной Азии, и является активным членом Global Converge и Молодежной комиссии Евангелического братства Индии.
Примечания
1.Charter for Compassion (n.d.) Peace in our time. Available at: https://charterforcompassion.org/peace-in-our-time (accessed 13 September 2018).
2.Schopenhauer A (1969) The World as Will and Representation. Translated by EFJ Payne. New York: Dover Books, pp. 146–147.
3.Ryken L, Wilhoit JC and Longman T (eds) (2006) Peace. In: Dictionary of Biblical Imagery. Secunderabad: Authentic Books, pp. 632– 633.
4.Rosenberg MB (2003) Non-Violent Communication. 2nd edn. Encinitas: Puddle Dancer Press, p. 17.
5.American Heritage Dictionary of the English Language (2011) Jubilee. 5th edn. Available at: https://www.thefreedictionary.com/jubilee (accessed 17 February 2019).
6.Rosenberg (2003: 127).
7.Rosenberg (2003: 144).
8.Stott JR (1975) Christian Mission in the Modern World. London: Falcon Books, p. 81.
9.Lochhead D (1988) The Dialogical Imperative: Christian Reflection on Interfaith Encounter. Maryknoll, NY: Orbis Books, p. 64.
10.Marshall IH (1989) Interfaith dialogue in the New Testament. Evangelical Review of Theology, July, pp. 214–215.
11.Pew Research Centre (2017) Global restrictions on religion rise modestly in 2015, reversing downward trend. Available at: http://www.pewforum.org/2017/04/11/global-restrictions-on-religion-rise-modestly-in-2015-reversing-downward-trend/ (accessed 11 October 2018).
12.Barker PA (2007) Rest, peace. In: Alexander TD and Baker DW (eds) Dictionary of the Old Testament Pentateuch. Secunderabad: Authentic Books, pp. 689–690.
13.Hiebert T (2007) The Tower of Babel and the origin of the world’s cultures. Journal of Biblical Literature 126(1): 52– 58.
14.Shapiro RM (1993) Great is peace. In: Thompson HO (ed.) Voices from World Religions. Delhi: ISPCK, pp. 4–7.
15.DCLG (2007) ‘Face-to-face and side-by-side’ – A framework for inter faith dialogue and social action. 17 December, p. 17. Cited by Barnes MSJ (2008) Dialogue and social cohesion. Thinking Faith, 3 September. Available at: https://www.thinkingfaith.org/articles/20080903_1.htm
16.Stott J (2003) New Issues Facing Christians Today. Bombay: GLS Publishing, p. 120.
17.Lochhead (1988: 64).
18.Knitter P (2003) What about them? In: Placher WC (ed.) Essentials of Christian Theology. KY: Westminster John Knox Press, pp. 315–316.
19.Panikkar R (1999) The Intrareligious Dialogue. Revised edn. New York: Paulist Press, p. 10.
20.Varshney A (2002) Ethnic Conflict and Civil Life: Hindus and Muslims in India. New Haven, CT: Yale University Press, pp. 375–380.
21.Küng H (1999) Global Responsibility: In Search of a New World Ethic. New York: Crossroad, p. xv.
22.Newbigin L (1981) The basis, purpose and manner of inter-faith dialogue. In: Rousseau RW (ed.) Interreligious Dialogue: Facing the Frontier. Montrose: Ridge Row Press, p. 26.
