Философ Юрген Хабермас должен был получить главную арабскую премию в Абу-Даби, но отказался от нее после критики. Это решение торпедирует усилия арабских стран по налаживанию предметного культурного диалога и обнажает моральное высокомерие Запада, считает Стефан Вайднер.поделиться
В последнее время в регионе Персидского залива распространяются оптимистические настроения: Саудовская Аравия ведет переговоры со своим заклятым врагом Ираном; страны Персидского залива прекращают изоляцию непокорного эмирата Катар. Некоторые из них даже заключили мир с Израилем, часто перед лицом сопротивления собственного населения.
И вот теперь общая политическая оттепель должна была быть дополнена взбитыми сливками в области культуры: Книжная премия шейха Зайда, ежегодно вручаемая на Международной книжной ярмарке в Абу-Даби и стоящая более 225 000 евро, была присуждена 91-летнему Юргену Хабермасу — дуайену (фр. doyen — старшина, старейшина, высший представитель) современной немецкой философии и последнему великому выразителю «критической теории» в традиции Хоркхаймера и Адорно.
Можно подумать, что неудавшиеся арабские революции 2011 года теперь, десять лет спустя, должны возродиться в виде процесса осторожных реформ со стороны тех самых сил, которые сделали все возможное, чтобы задушить революцию десять лет назад.Ролевой моделью для этого процесса мог бы стать Бисмарк, который в свое время подавил социал-демократию, но затем сам реализовал важные части ее манифеста. Так или иначе, для многих наблюдателей протесты на «майданах», общественных площадях от Киева до Каира, ознаменовали «структурную трансформацию публичной сферы», о которой писал Хабермас — теперь, наконец, происходящую и за пределами западных центров.
Звездный философ для революционеров
Хабермас, безусловно, не является неизвестным в арабском мире, как, впрочем, и в Иране. Многие его книги были переведены; молодые революционно настроенные арабские интеллектуалы стремились получить интервью с ним; его имя и основополагающие идеи известны всем ученым. Например, идея коммуникативного действия вместо политики грубой силы или легитимация институтов и процессов посредством рационального дискурса.
Хабермас представляет ценности и идеи критически обновленного Просвещения — то, что может оказаться под угрозой на Западе в эпоху интернета и поляризации СМИ, хотя в арабском мире оно все еще сохраняет свой блеск. Его пропагандируют даже автократы во главе абсолютистских режимов, будь то в качестве защиты от политического ислама и его теократических претензий на власть или для того, чтобы найти точки соприкосновения и общий язык с политической культурой Европы и США.
@suhrkamp versendet folgende Mitteilung von Jürgen Habermas: „Ich habe meine Bereitschaft erklärt, den diesjährigen Sheikh Zayed Book Award anzunehmen. Das war eine falsche Entscheidung, die ich hiermit korrigiere. Die sehr enge Verbindung der Institution, die diese Preise in …
— Knut Cordsen (@CordsenKnut) May 2, 2021
Значимое сотрудничество
В экономическом плане эти общие черты уже существуют: Франкфуртская книжная ярмарка уже много лет сотрудничает с книжной ярмаркой в Абу-Даби. Юрген Боос, президент и генеральный директор Франкфуртской книжной ярмарки, является членом «научного комитета» Книжной премии имени шейха Зайеда.
Связанная с книжной ярмаркой ассоциация «Литпром», которая занимается продвижением литературы из-за пределов Европы, включая многие арабские книги, также получает средства из Абу-Даби. Такая поддержка не является скандальной. Германия, Франция или Израиль также финансируют продвижение своей литературы за рубежом. И критические, прогрессивные книги, конечно, не остаются без внимания. В этом году в литературной категории Премии Заида была награждена египетская писательница Иман Мирсал, чьи феминистские стихи пользуются дурной славой.Премии для других немцев
Юрген Хабермас — не первый немец, удостоенный одной из многочисленных премий Заида: в 2018 году одним из счастливчиков стал профессор истории философии Вюрцбургского университета Даг Николаус Хассе. Он был удостоен премии в категории «Арабская культура на других языках» за книгу о рецепции арабской философии в эпоху Возрождения. Я сам вошел в шорт-лист премии 2020 года за свою книгу по истории литературы «1001 Бух». Переводчик с арабского Хартмут Фаэндрих и многие другие европейцы и американцы получали премии с крупными суммами в Персидском заливе, и никто не возмущался по этому поводу. Так почему же сейчас?
Культурное присвоение?
Причина в том, что Хабермас является символической фигурой для того, как Запад видит себя. Дело в том, что он полностью воплощает критическую немецкую философию. И когда арабы теперь сами ссылаются на Хабермаса через эту премию, многие люди здесь, в Германии, считают это несправедливым культурным присвоением. Арабский мир хочет сделать философию Просвещения и критическую теорию своей собственной. Может ли он это сделать, имеет ли он на это право?
Здесь мы имеем дело с вопросами культурной гегемонии: кому позволено говорить от чьего имени? Инсинуация заключается в том, что Хабермаса просто используют в пропагандистских целях.
Безусловно, в этом есть определенная опасность. Но разве каждый, кто получает премию, не рекламирует и себя? Давайте не будем питать иллюзий на этот счет: большинство премий присуждается именно по этой причине. Но вручение этой конкретной премии Хабермасу означало бы нечто большее. Отныне наша дипломатия могла бы оценивать эмиратскую политику по стандартам нашего лучшего философа. Стандартам, которым, по общему признанию, западные общества также почти никогда не соответствуют.
Культура отмены встречается с немецким ангстом
Хабермас, должно быть, также увидел здесь возможность, иначе он не принял бы премию в начале апреля. Трудно поверить, что потребовалась статья в Der Spiegel, чтобы просветить его относительно проблемных аспектов политики в Персидском заливе. Через несколько часов после того, как статья под заголовком «Юрген Хабермас и эмиратская пропаганда» была опубликована в «Шпигель Онлайн», Хабермас отказался от участия в конкурсе. Какими бы ни были его мотивы: он нанес вред культурному диалогу, за который всегда выступал, даже отправившись для этого в Иран в 2002 году. Вместо того чтобы дать отпор критике, Хабермас с излишней поспешностью подчинился «культуре отмены». German angst — так это называется по-английски, когда кто-то не хочет постоять за себя.
Двойные стандарты, как здесь, так и там
Критиковать агрессивную внешнюю политику Эмиратов и репрессивную внутреннюю политику — это хорошо и разумно. В то же время, самодовольно и наивно не проводить различия между действующими лицами и проблемами культурной и силовой политики соответственно. Западные государства, в первую очередь Германия, так же двуличны в своем подходе к этому, как и страны Персидского залива: в то время как, например, прогрессивные арабские активисты, художники и интеллектуалы получают поддержку наших Гете-институтов, политики и бизнес-лидеры продолжают заключать сомнительные сделки и бесчеловечные соглашения о беженцах с теми же режимами, которые угнетают поддерживаемых Германией активистов — например, с Египтом.
Предполагается, что культура должна быть областью, где во главе угла стоит мораль, в то время как власть и деловые интересы позволяют этим соображениям уходить на второй план. Этот двойной стандарт является отличительной чертой западной политики с тех пор, как во времена колониализма миссионеры были посланы в мир, чтобы проповедовать христианскую мораль, которая затем была растоптана ногами колониальных правителей. Сегодня механизмы этих двойных стандартов стали более тонкими, но действуют они аналогичным образом. Просто теперь их копируют и бывшие колониальные государства.
Дело Хабермаса — это урок морального высокомерия Запада. И невозможности арабов и мусульман когда-либо угодить этому Западу. Весь футбольный мир позволил Катару купить себя без какой-либо критики. Но, похоже, даже заключение мира с Израилем не дает Абу-Даби права вручать премию Юргену Хабермасу. Чего еще мы хотим от них?
Штефан Вайднер
